Один, много, но всегда мало

Услыхал в "Один" у Д.Быкова:

Вопрос:

«Почему русские люди – осознанно, или нет, – избегают друг друга, стыдятся общаться друг с другом за границей, в присутствии соотечественников, наше поведение отличается от поведения в их отсутствие?» 

Ответ Д.Быкова:

Вот это, знаете… Я как-то с Алексеем Ивановым обсуждал этот вопрос, почему такая страшная, странная особенность русского характера. Все, увидев своих за границей, радуются. Мы, увидев свои за границей, досадуем.
«Это потому, что всего мало», – говорит Иванов. – «Приходится всем делиться. И поэтому даже русский человек, увидев русского человека в пустыне, не обрадуется, потому что даже песка в этой пустыне покажется ему мало». Это интересная точка зрения, как бы такое воспитание долгим дефицитом, но если говорить серьезно, то я думаю, тут причина в другом. Действительно, любимая фраза Солженицына, он цитирует там, насколько я помню, кого-то из публицистов журнала «22», чуть ли не самого Воронеля, что «у евреев есть взаимовыручка, а мы, русские, хуже собак друг другу». Есть такое, это опасно. Почему это происходит – я не знаю. Наверное, это какая-то глубокая память о завоевании. Что мы завоеванный народ, и до сих пор мы делимся тайно на захватчиков, завоевателей и завоеванных. Поэтому у нас нет априорной веры незнакомцу, может быть. В «ЖД» я пытался эту концепцию прокрутить.
Я тоже часто замечаю, попав за границу и увидев за соседним столиком русских, я не столько радуюсь, сколько досадую, потому что знаю: они будут за мной недоброжелательно наблюдать и напишут в фейсбуке, как я себя неправильно вел за границей. А кроме того, что они начнут иностранцам кичливо показывать, как иностранцы все делают неправильно. Мне кажется, это априорная недоброжелательность, как мне Марья Васильевна Розанова сказала в интервью: «Русские любят быть плохими». Интересно же, все хотят быть хорошими, а мы хотим быть плохими. Это не очень приятная черта. Я знаю, что меня сейчас какой-нибудь особо агрессивный идиот обязательно обвинит в русофобии. Надеюсь, что это слово будет в свое время в приличном обществе под запретом, как что-нибудь совершенно неприличное. Поэтому никакой русофобии здесь нет, а есть действительно психологический феномен, связанный с тем, что пока в России нет профессиональной, национальной и внутренней солидарности. Нет базовых принципов, на которых этот базис мог бы держаться. Даже во время общего праздника все спорят о том, что сосед болеет неправильно. Или он слишком много кричит, или как можно болеть, когда одни сидят, а другие нищенствуют? И все неправильно вы празднуете, и неправильно вы скорбите! Даже мундиаль не принес нам никакой солидарности.
Да, вот такой вот удивительно разобщенный народ. Связано это, понимаете, с тем, что цели нет, нет единства, а если нет общей задачи, то, соответственно, не может быть и никакой созидательной цели, ведь у нас возможность созидания только для того, чтобы истреблять каких-то очередных врагов. Давайте всех убьем, чтобы на этом построить солидарность. А чтобы вместе что-нибудь делать – боже упаси. Последний раз – полет Гагарина. Так что меня это скорее настораживает. И тоже я не знаю объяснения. Где-то глубоко в истории.

Размышлизмы (тезисно):

1. Сам того не осознавая, Дмитрий Львович ответил на вопрос. Негативное отношение к чему-либо всегда порождается страхом. В данном случае, в рамках центрального концепта русской культуры - соборности, это страх отрицания социумом. Посмотрите на выделенные слова Дмитрия. Он опасается именно этого - что о нем скажут соотечественники другим соотечественникам, и что это приведет к неким негативным последствиям. 
2. Теперь о совершенно правильной мысли А.Иванова про "всего мало". Одной из особенностей, характеризующих членов соборных сообществ является "нищебродство", порожденное инфантильной установкой на ограниченность любого ресурса, в широком смысле этого слова. Я назвал установку инфантильной потому, что это конструкт детского мышления: ребенок ничего не производит, только потребляет, для него любой ресурс - халява. В такой ситуации свойственно отношение к ресурсу, как к чему-то конечному, как в игре с нулевой суммой. Над количеством ресурса нет контроля, поскольку нет контроля над его производством. Отсюда у взрослых людей запасы еды в холодильнике, коньяка в баре, и хрустальной посуды, которую достают из шкафа только по праздникам (чтобы не истратилась). Можно сделать экстраполяцию этого феномена в экономическую сферу: соборные люди склонны больше сберегать деньги. Это обычно пассивные финансовые инструменты (вклады и заначки в носках), а не инвестиции. Не-соборные люди склонны инвестировать и тратить. И конечно при таком отношении к ресурсам любой  претендент на ресурс (= все окружающие) становится злейшим врагом, потому что, опять читаем А.Иванова, "приходится всем делиться", и дело тут не в воспитании дефицитом. Советский дефицит это, наоборот, еще одно следствие  феномена.
3. Вернемся к выживанию в социуме. В архаичных сообществах человек полностью зависел от племени и, соответственно, был конформен его, требованиям. Одно из основных требований - быть как все, не выделяться, не загребать себе больше ресурса, чем остальные.
4. Что страшного в том, что соотечественники встретив человека за границей, расскажут об этом соплеменникам? Они раскроют тем самым, что он каким-то образом получил больше ресурсов и тем самым нарушил требования социума. Таким образом можно отрицание социума обратить на этого человека и "выпилить" его как самое слабое звено. Этакая макиавеллиевская схема - устранить конкурента руками соплеменников не подвергая себя опасности (скрыв, например, что и сам доносчик был за границей). Да и вообще, обладание эксклюзивной информацией о ком-либо, дает некоторую власть над этим человеком (см. здесь мою старую статью о феномене проставления). Современное общество не далеко ушло в плане коллективного бессознательного от питекантропов.
5. Все эти неправдоподобные и, надо признать, чудовищные мотивации чаще всего не осознаются людьми, см. слова Д.Быкова, но продолжают влиять на наши эмоции, отношение к людям, наше мнение о чем-либо и предрасположенность в принятии решений. 

Феномен конечно намного сложнее и шире, чем я набросал. Мысли, эмоции и поведение это всегда сумма векторов. Буду рад любым вопросам, критике и мыслям.

Вопросы :

1. Интересно, как относятся к соотечественникам за границей люди других соборных культур (Китай, Индия и др.)?
2. to be continued